Сидоров Сидор Иванович родился 22 августа 1914 года в Хоптогинском наслеге Батурусского улуса. Его родители, Иван Прокопьевич Сидоров и Марфа Николаевна Мухина, управляли хозяйством, отец занимался торговлей. В семье росло четверо детей: дочери, обе по имени Елена, и сыновья – Сидор и Илья. Дети получили хорошее образование и свободно говорили по-русски. Именно их отец, Иван Прокопьевич, в свое время основал первую школу в родном наслеге, приложив много усилий для развития образования среди земляков. Мать Сидора умерла от болезни в 1932 году, а в 1942 году не стало и отца.
В 1928 году Сидоров после окончания сельской школы поступил в Якутскую опытно-показательную школу. После ее окончания он был зачислен на первый курс школы второй ступени. Однако в 1931 году школа была закрыта, и Сидор начал работать. Он устроился счетоводом в Якутскую контору Госбанка, затем перегонял скот на Алданские золотые прииски, работал в Управделами Комитета нового алфавита и секретарем вербовочной конторы «Якутзолото».
Вслед за историей
В это время Сидор увлекся чтением. Он читал литературу на самые разные темы – от приключений известных авторов до записок революционеров. С возрастом его интересы расширились: начал изучать историю, культуру древнего Китая и Индии. Прочитанное порождало у него множество вопросов и стремление глубже разобраться в прошлом.
В 1933 году отправился в Москву, чтобы поступить в университет. Он прибыл в столицу 18 октября, но опоздал на вступительные экзамены. Чтобы не терять время, юноша устроился работать проходчиком и грузчиком на строительстве Московского метрополитена. В 1934 году ему удалось поступить в Московский историко-архивный институт. В характеристике отмечалось, что Сидоров проявил себя способным и успевающим студентом. За время учебы в Историко-архивном институте принимал участие в общественной работе, занимая должность профорга группы.
Через Якутское представительство в Москве он поддерживал связь с земляками и общался с двоюродным братом Афанасием Федоровичем, ставшим заслуженным учителем Якутской АССР. В 1938 году Сидор окончил институт, получив специальность «Научный работник, историк-архивист», и стал первым дипломированным специалистом в области архивного дела среди якутов.
Архивист-исследователь
После завершения учебы Сидор вернулся на родину и был назначен старшим научным сотрудником в Центральное архивное управление Якутской АССР. Сразу же с головой погрузился в любимые исторические исследования. В характеристике того периода отмечалось, что он проделал большую работу по обработке архивных материалов XVIII века и активно участвовал в публикации архивных материалов в местных изданиях. В газете «Социалистическая Якутия» были опубликованы его статьи, такие как «Неопубликованные материалы о Н.Г. Чернышевском» (30 октября 1939 года, в соавторстве с Г. Федоровым) и «Торговля детьми» (20 ноября 1939 года, рубрика «Из прошлого Якутии») и другие материалы.
В характеристике временно исполняющего обязанности управляющего Центральным архивным управлением ЯАССР Х. Салимова от 22 июня 1939 года говорилось, что Сидоров «в настоящее время работает над выявлением материалов по истории народов Якутии». Казалось, его карьера складывалась удачно, однако менее чем через год он по собственному желанию уволился из архива и отправился в Москву, чтобы поступить в аспирантуру. Вместо этого оказался в Сыктывкаре. Причины такого поворота событий остаются неясными. По косвенным данным, он не сдал экзамен по французскому языку, хотя на выпускном экзамене в Историко-архивном институте получил высшую оценку.
Строго по графику: жизнь в Коми
В 1940 году его направили в Коми, и 16 октября Сидоров был назначен директором Госархива при архивном отделе НКВД Коми АССР. Новый директор поселился в квартире по адресу: улица Советская, дом 27, прямо напротив архива. В то время множество инструкций и регламентов ограничивали его свободу научной работы. Кроме того, трижды в неделю в вечернее время ему необходимо было обеспечивать «повышение технического и образовательного уровня архивно-техническим работникам» Госархива.
График работы всех отделов НКВД был строго регламентирован: с 9:00 до 24:00 с перерывом на обед и отдых с 17:30 до 21:00. Многочисленные обязанности не оставляли времени ни на отдых, ни на продолжение исследований. Сидор был разочарован скудными фондами Госархива. Почти год жизни в чужом городе он не смог завести ни друзей, ни хороших знакомых. Его единственными собеседниками стали два сотрудника музея и случайные попутчики из Сторожевского и Летского районов.
Да будет мое имя Уран
Отдушиной для него оставалась переписка с родственниками и бывшей сокурсницей, работавшей в одном из музеев Москвы. Эта переписка вскоре стала главным доказательством «преступления» молодого директора после его ареста. При аресте у него было изъято 32 письма «из разных адресов», а также 65 листов «разной переписки», 31 почтовое отправление и три тетради с письмами.
Письма «контрреволюционного буржуазно-националистического содержания», написанные на якутском языке, были адресованы брату Илье, который в то время работал учителем в Калининской области. Старший брат Сидор поддерживал младшего финансово и способствовал его желанию поступить на факультет журналистики.
Находясь в национальной республике среди представителей такой же коренной народности, Сидоров начал размышлять о национальной политике Советского Союза и сопоставлять историю двух народов. В результате у молодого якута возникла идея изменить свое имя и фамилию на якутские.
В ноябре 1940 года он подал заявление в Сыктывкарский городской отдел ЗАГС о желании переменить имя и фамилию. В рапорте на имя руководства архивного отдела НКВД Коми АССР от 22 ноября 1940 года он обосновал свое желание: «Начиная с языка, кончая внешностью, я – природный якут и мне хочется соответственно своему положению иметь национальные имя и фамилии. Моя русская фамилия и имя являются до того распространенными, что нередко меня путают с другими личностями. Моя русская фамилия и имя подчас являются причиной недоверчивого и неприязненного ко мне отношения со стороны граждан русской национальности. Я никак не могу привыкнуть к вопросам: «Почему у Вас такая фамилия? На первый взгляд выставляемые мною причины могут показаться наивными, не стоящими серьезного внимания, но думать так было бы грубой ошибкой. Чтобы понять мое положение, надо быть якутом и мыслить по-якутски… И в конце концов мне кажется, что нет ничего предосудительного в том, что якут желает иметь свое якутское имя. Да будет мое имя Уран, а фамилия Саха».
Десять месяцев под следствием
Скорее всего, это решение и послужило поводом для его ареста. 16 июня 1941 года, за шесть дней до начала Великой Отечественной войны, из Сыктывкара в Главное архивное управление НКВД СССР было отправлено секретное донесение о том, что 15 июня Сидоров был изолирован органами госбезопасности и ему предъявлено обвинение по статье 58, пункт 10 Уголовного кодекса РСФСР.
Несостоявшаяся перемена имени и фамилии привлекла внимание следственных органов к Сидорову на долгие месяцы. Он провел более десяти месяцев под следствием, за это время сильно ослаб. Допросы следовали один за другим. В тюрьме появлялись «подсадные утки», пытавшиеся выведать у него какие-либо скрытые подробности. За все это время у него не было ни одного свидания и ни одной передачи с воли. В апреле 1942 года отчаявшийся заключенный даже обратился с просьбой разрешить ему получить продуктовую передачу от уборщицы Госархива Анны Челпановой.
Несмотря ни на что, Сидор Иванович не терял надежды на благоприятный исход судебного решения. В тюрьме он совершенствовал свои знания французского языка и выписал книгу Пьера де Бомарше «Свадьба Фигаро» на языке оригинала. На допросах высказывал отрицательное мнение об аресте большой группы якутской интеллигенции. Он отстаивал свои убеждения в вопросах национальной политики советского государства, которая, по его словам, строилась в отношении национальных республик неправильно. Одновременно с этим он полностью отвергал свое участие в контрреволюционной деятельности и «прояпонскую ориентацию».
Заключенный № 164961
Обвинительное заключение по делу Сидорова прозвучало безапелляционно и жестко: «Высшая мера наказания». Однако 26 февраля 1942 года Особое совещание при Наркомате внутренних дел СССР заменило расстрел на десять лет лагерей. Сидоров не согласился с таким приговором и написал жалобу прокурору СССР, в которой вновь доказал несостоятельность обвинений, а также попросил возможность вступить в ряды РККА, чтобы «отдать жизнь за советский народ, за любимую Якутию». Но все его попытки добиться справедливости или отправки на фронт оказались тщетными.
Свой срок заключенный № 164961 Сидоров отбывал в Севжелдорлаге, во второй колонии ЦОЛПа. Согласно характеристике начальника колонии, «…работая на общих работах, к работе относится добросовестно, дневные задания ежедневно выполняет аккуратно. Поведение в быту хорошее. Административных взысканий не имеет». Однако лагерная жизнь была слишком тяжелой. Уже в начале апреля 1942 года у заключенного начало наблюдаться физическое истощение, к лету развился порок сердца. В начале октября того же года его поместили в лазарет, а 15 марта 1943 года он был активирован как инвалид.
Не выдержав в лагере и двух лет, 6 апреля 1943 года Сидоров, как значится в личном деле, умер «от истощения вследствие пеллагры». Ему было всего 29 лет. Его похоронили в яме глубиной 1 м 60 см к югу от Кылтовки в Железнодорожном районе Коми АССР. В личном деле указано, что у умершего после смерти не осталось личных вещей. А за день до смерти, 5 апреля 1943 года, Военный трибунал войск НКВД СССР, «принимая во внимание, что Сидоров страдает тяжелым неизлечимым недугом, полной потерей трудоспособности, восстановить которую в условиях лагеря невозможно», определил освободить его из-под стражи. Но к этому времени он уже лишился остатков сил и вряд ли смог бы самостоятельно выбраться даже за пределы барака.
В 1989 году научный работник ЦГА Якутской АССР (14.09.1938-01.08.1940 гг.) и директор ЦГА Коми АССР (16.10.1940-16.06.1941 гг.) Сидор Иванович Сидоров был реабилитирован. Такова судьба человека, первого историка-архивиста из якутов, волею случая оказавшегося в Коми крае и навсегда оставшегося там.
Наталия Степанова,
заслуженный работник культуры РС (Я),
заместитель директора Национального архива РС (Я)