В 30-х гг. XIX в. генеалогия еще не успела сложиться во вспомогательную историческую дисциплину (таковое произошло только в 40-х годах ХIХ в.), хотя еще дьяки Разрядного приказа составляли родословные записи, затем была учреждена Палата родословных дел и при Петре I появилось специальное учреждение – Герольдия (Департамент Герольдии – просуществовал до 1917 г.).
В рассматриваемый период, практическая генеалогия, только начинала создавать базу для генеалогии как науки. Как пишет к.и.н. А.И. Чигрина в работе «Введение в генеалогию», генеалогические данные и рассуждения о целях этой науки содержатся в трудах В.Р. Татищева, Н.М. Карамзина, М.М. Щербатова и др. Эти ученые одними из первых осознали возможности, которые генеалогия открывала для изучения истории отдельных родов и истории в целом. В XVIII веке появляются специальные генеалогические труды – «Известия о дворянах российских…» Г.Ф. Миллера и частично опубликованный «Родословный российский словарь» М.Г. Спиридова. Значительно добротнее были труды П.В. Хавского и М.С. Гасгева, появившиеся в первой половине XIX века.
П.В. Хавский вплотную занялся разработкой методики составления родословных. Он определил основные линии родства и разработал научную систему для составления родословий. М.С. Гастев продолжил разработку теоретических основ генеалогии, впервые назвав ее вспомогательной исторической наукой. Ценность этих трудов состоит в том, что это были первые попытки генеалогических обобщений.
Тем более ценны сведения о первых генеалогических изысканиях в архивах окраинных регионов России, дополняющие недостающие звенья истории развития генеалогической науки в нач. XIX века. Одним из таких сведений содержащихся в документах Национального архива Республики Саха (Якутия) является дело из фонда Якутской воеводской канцелярии (Ф.И-1) “Дело по прошению сына боярского Тимофея Поротова с приложением о сданной предками его грамоты копии и с положенной росписи о преименовании его в дворяне”, датированное 1790 годом.
Дело в том, что Табель о рангах определяла порядок приобретения дворянства службой: достижение первого обер-офицерского чина на военной службе и чина 8-го класса на гражданской. А 18 мая 1788 г. было запрещено присваивать потомственное дворянство лицам, получившим военный обер-офицерский чин при отставке, но в этом чине не служившим
Поэтому, сын боярский Тимофей Васильевич Поротов и написал 17 февраля 1790 года якутскому коменданту полковнику Григорию Алексеевичу Козлову-Угренину, который вступил на эту должность со 2 октября 1789 года прошение о присвоении ему дворянского звания с приложением рисунка генеалогического древа дворян Поротовых и грамоты из канцелярии царя Петра I от 20 января 1709 года о присвоении его деду Андрею Поротову дворянства по московскому списку.
Затем, уже 10 февраля 1795 года, он пишет тому же якутскому коменданту Козлову-Угренину прошение о присвоении ему обер-офицерского чина.
Практически такие же причины сподвигли других дворян, теперь уже в начале XIX века озаботиться о своем благородном происхождении. Так, из фонда Якутского областного управления (Ф.И-12) мы узнаем о деле под названием «Переписка Якутского областного правления с областным архивариусом Старостиным Иваном о выдаче дела о службе и образе жизни предков Антипиных Гаврилы и Семена».
Здесь раскрываются имена и фактографические данные из биографий чиновников Якутского провиантского комиссионерства[iv], структурная организация учреждений военного министерства на местах. Документы из данного дела позволяют восполнить пробелы в изучении ранней истории генеалогической науки в Якутии.
В предписании Якутского областного правления областному архивариусу И. Старостину от 25 августа 1831 г. было написано, что Комиссия Тобольского провиантского депо предписала Иркутской провиантской комиссии истребовать от состоящих в его ведомстве мещанина Гаврилы и вахтера Семена Антипиных документы о дворянском происхождении их отца, отставного сибирского дворянина Василья Антипина. Там же говорится о том, что после смерти главы семьи у братьев Антипиных никаких документов о дворянстве отца не оказалось и он им их не передавал.
Семейное фото купца Антипина, 1909 год.
Оказалось, что братья Антипины были присланы на службу в Якутское провиантское комиссионерство отношением якутского областного начальника Кардашевского от 15 декабря 1809 г.
В документах Якутского провиантского комиссионерства было записано: «…отставного Сибирского дворянина Василья Антипина сыновья неопределенных еще в службу Гаврила и Семен Антипины имеющих из них первый от роду 14 и последний 16 лет объявили тем же на вступление в провиантский штат и в службу, почему означенных Гаврилу и Семена Антипиных для определения в провиантский штат в служители провиантством опревождаем [так в тексте] дабы вы благоволили отправить их на верность службы к присяге – которые по сему отношению и поступили на службу в штат Провиантский, вследствие чего сие правление просит представить кому следует из дел хранящихся в архиве учинить выправку о действительном происхождении в виде означенного отставного Сибирского дворянина Василья Антипина и не имеет он на дворянство грамоты или особых о дворянстве видов – и для того в областное Правление Приказали с прочтением вышеизложенного сим Старостину предписать указать всем противу оного о дворянстве Антипиных учинив из дел Архива надлежащую выправку. Сему Правлению донести».
Еще в своем донесении от 26 сентября 1831 г. Якутскому областному правлению, управляющий должностью архивариуса губернский секретарь Иван Старостин писал ответ на запрос об Антипиных. Но, к сожалению, сохранился только первый лист донесения, поэтому мы не можем знать о качестве исполнения генеалогического запроса, хотя, сам срок исполнения вполне отвечает современным требованиям (с момента запроса и ответа на него прошел всего лишь месяц)[x].
Однако, Якутское областное правление не удовлетворилось ответом и в своем предписании архивариусу Старостину от 29 февраля 1832 г. написало: «…по оные удовлетворительные донесения еще не получено. А потому вам Г[осподину] архивариусу Старостину о скорейшем доставлении требуемого свежим подтвердить указом».
И только 1 марта 1832 г. Старостин пишет донесение Якутскому областному правлению следующего содержания: «…означенные сведения изъяснения архива извлекаемые и по удостоверении очерченности, с подробным разъяснением в непродолжительном времени доставить непременно. О чем и по получении указа оному областному правлению честь имею донести».
То есть, эти две последние «выправки» (справки) архивариуса Старостина представляли собой один из видов генеалогических исследований называемый «точечным». Поиск сведений был построен на выявлении сведений о ближайших родственниках и родителях и велся в рамках одного архива. Заказчик, в нашем случае, это Якутское областное правление, получило отчет о проделанной работе, содержащий список изученных материалов, информацию о родственниках.
Старостин в процессе составления родословной использовал такой алгоритм поисков, который включал также и общение с родственниками с целью сбора и систематизации первичной информации о роде. Важное значение уделялось устным и письменным свидетельствам потомков, позволившим объединить в единое целое всю известную информацию об их родственниках и предках.
Наличие второй, «дополненной» справки Старостина может свидетельствовать о возникшей в среде дворянства необходимости доказать принадлежность к определенным его категориям. Дело в том, что Манифестом Николая I от 10 апреля 1832 г. учреждавшим новую сословную группу почетных граждан (потомственных и личных), был закрыт путь в ряды дворянства выходцам из купечества, духовенства, лицам с высшим образованием.
Семья якутского купца, улусного головы Василия Никифоровича Ксенофонтова:
(сидят ряд слева направо) внучка Елена Антипина, дочь Татьяна Павлова, Ксенофонтов В.Н.,
жена Екатерина Максимовна, внучка Зоя Антипина, дочь Елена Антипина,
(лежат) сыновья Аркадий и Илья, (стоят) муж дочери Татьяны Кирилл Павлов, сын Константин, сын Иван, сын Гавриил, муж дочери Елены купец Иван Прокопьевич Антипин, дочь Евдокия.
1910 г.
Потомственными почетными гражданами становились дети личных дворян и священнослужителей (при наличии образовательного ценза), ученые и художники (при наличии степеней и званий) и купцы 1-й гильдии (при наличии особых заслуг или 10-летнего в ней пребывания). К личным почетным гражданам по рождению принадлежали дети православных священников, не имевшие необходимого образования, по выслуге лет – чиновники низших рангов, а также лица с высшим образованием. Почетным гражданам предоставляется минимум прав: освобождение от рекрутской повинности, уплаты подушной подати и телесных наказаний.
Прослеживая дальнейшую судьбу упомянутых в справке Старостина братьев Антипиных, мы обнаружили формулярный список «О службе и достоинстве состоящих при Якутском провиантском комиссионерстве писарей, щетчиков и вахтеров, за вторую половину 1835 года».
В этом документе имеются сведения биографического характера, дополняющие и подтверждающие вышеупомянутые генеалогические данные. Так, Семен Васильевич Антипин, 42 лет, начал свою службу провиантским служителем в 16 декабря 1809 г., 14 мая 1818 г. стал унтер-офицером, 1 марта 1825 г. вахтером магазина. В документе записано, что Семен Антипин, после именного высочайшего указа Государственной военной коллегии 10 мая 1808 г. был пожалован в звание унтер-офицера за беспорочную 12-летнюю службу, пользуется «против оклада» двойным жалованьем с 31 июля 1830 г., служит при провиантских магазинах г. Якутска. За беспорочную 20-летнюю службу был отмечен нашивкой в 3 ряда из желтой тесьмы на левом рукаве мундира.
Его старший брат, Гаврило Васильевич Антипин, 45 лет, начал свою службу провиантским служителем в 16 декабря 1809 г., 14 мая 1818 г. стал унтер-офицером, 1 января 1830 г. щетчиком. В документе записано, что Гаврило Антипин, после именного высочайшего указа Государственной военной коллегии 10 мая 1808 г. был пожалован в звание унтер-офицера за беспорочную 12-летнюю службу, пользуется двойным жалованьем с 31 июля 1830 г., служит в «комплекте при Якутском провиантском комиссионерстве». За беспорочную 20-летнюю службу был отмечен нашивкой в 3 ряда из желтой тесьмы на левом рукаве мундира. За «похвальные действия оказанные им при доставке провианта каждогодно, с 1826-го по 1835 год, доставившего засвидетельствование от Его высокопревосходительства Господина Генерал-Губернатора Западной Сибири и кавалера Сулимы, признательность объявленная ему Комиссионерством по указу тобольского провиантского депо от 5 марта 1835 года».
Также, по формулярным спискам братьев Антипиных получается, что они оба были обучены русской грамоте и оба были холостыми.
Таким образом, на основе прошений сына боярского Тимофея Поротова и составления родословной братьев Антипиных архивариусом Якутского областного правления Иваном Старостиным, мы узнаем не только перипетии жизни и деятельности отдельных личностей, чиновников в истории Якутии, но и деятельность самих государственных учреждений. По текстам представленных здесь документов 30-х гг. XIX века, можно проследить процесс нормирования русской дореформенной орфографии и формирования гражданской скорописи на территории Якутии.
Несмотря на столь раннее начало истории генеалогических изысканий, они в Якутии находятся еще только на самой ранней стадии своего развития и представляют собой весьма перспективную область приложения знаний. Изучая историю рода на «макросемейном» уровне, вполне возможно выйти и на макрорегиональный уровень, что дает нам вклад в копилку краеведения, воспитывает гражданственность, патриотизм и, что несомненно, интернационализм, т.к. в роду у человека может обнаружиться люди разных национальностей, жители разных регионов нашей необъятной Родины. У людей расширяются мировоззренческие горизонты, изменяется отношение к бытию и своей роли в жизни страны. Поэтому, Генеалогия может выступить своеобразным катализатором интеграционных процессов в российском обществе, помочь в формировании макроидентичности «россиянин», выработать единую в масштабах страны идею общности нашей ойкумены.
Корякин Петр Иванович,
начальник отдела научного использования документов
Национального архива РС (Я)
